В январе 2020 г. ВОЗ объявила о чрезвычайной ситуации международного значения – вспышке нового заболевания, вызванного коронавирусом SARS-CoV-2, которой был присвоен наивысший риск. На тот момент заболевание, помимо Китая, было зарегистрировано в 18 странах мира. Было известно лишь о 98 случаях без летальных исходов. При этом уже в марте 2020 г. специалистам стало ясно, что распространение инфекции имеет пандемический характер и смертность, достаточно высокую для респираторной инфекции. По данным от 11.01.2021, Российская Федерация занимала 1-е место по кумулятивному числу случаев новой коронавирусной инфекции (COVID-19) в Европейском регионе ВОЗ (12%, 3 401 954 случая), ежедневно росло число заболевших и умерших [1].
Основными методами профилактики заболевания считаются использование средств индивидуальной защиты, тщательная гигиена рук, социальное дистанцирование, самоизоляция. Еще в начале повсеместного введения карантинных мер специалисты были обеспокоены ментальным здоровьем людей, не только перенесших COVID-19, но и напрямую не затронутых пандемией [2].
Изменение привычных социальных отношений, неопределенность и активный информационный шум у значительной части населения способны провоцировать повышенную тревожность, депрессивные расстройства, панические атаки, нарушения в эмоциональной сфере.
В настоящее время известно, что мишенью вируса является не только дыхательные органы, но возможно поражение ЖКТ, сердечно-сосудистой и мочевыделительной систем, нарушение работы свертывающей, нервной и других систем организма. При этом ментальные нарушения и эмоциональные реакции при COVID-19 изучены недостаточно.
По данным крупного российского исследования (900 респондентов из 68 регионов России), люди, живущие с ВИЧ (ЛЖВ), могут быть более уязвимы за счет множества рисков заражения, небольшой доли протестированных на COVID-19 и снижения доступа к услугам в связи с ВИЧ [3].
Цель исследования – изучение динамики самооценки эмоционального состояния ЛЖВ в процессе распространения COVID-19 и оценка изменения стратегий поведения, направленного на уменьшение стрессовой нагрузки для уточнения профилактических мероприятий.
Материалы и методы
Пилотное исследованиеи с продолжением проводили методом анкетирования (сплошная выборка в дни проведения опроса). За период с 21.05 по 15.06. 2020 г. было опрошено 79 пациентов, инфицированных ВИЧ, (1-я группа), с 16.10 по 27.11 – 81 пациент (2-я группа). Все пациенты состояли на диспансерном наблюдении вспециализированном научно-исследовательском отделе эпидемиологии и профилактики СПИДа (СНИО ЭП СПИД) Центрального НИИ эпидемиологии Роспотребнадзора. Все респонденты дали добровольное согласие на участие в опросе.
Доля мужчин в 1-й группе составила 68,35%, женщин – 31,65%; медиана возраста – 38,0 [35,0; 43,0] лет. Высшее и незаконченное высшее образование имели 63,29%. Медиана продолжительности жизни с ВИЧ – 10,0 (5,0–16,5) лет. 97,46% участников опроса имели опыт лечения ВИЧ-инфекции, 2 (2,5%) респондента перенесли COVID-19.
Доля мужчин во 2-й группе составила 74,1%, женщин – 25,9%; медиана возраста – 40,0 [35,0; 43,0] лет. Высшее и незаконченное высшее образование имели 65,43%. Медиана продолжительности жизни с ВИЧ – 9,5 [4,75; 15,0] лет. 96,29% участников опроса принимали АРТ, 6 (7,4%) респондентов перенесли COVID-19.
Эмоциональное состояние респондентов оценивали по ответам на вопрос-индикатор: «Испытываете ли вы чувство беспокойства (тревоги) за свое здоровье в связи с эпидемией коронавируса?» (варианты ответов: «совсем не испытываю», «иногда», «значительную часть времени», «практически все время»). Также мы использовали визуально-аналоговую шкалу с семантическим дифференциалом от максимально хорошего эмоционального состояния (10 баллов) до максимально плохого (0 баллов).
Стратегии поведения, направленные на снижение уровня стресса анализировали с помощью открытого вопроса-индикатора: «Какие способы уменьшения беспокойства (стресса) в связи с коронавирусной инфекцией Вы используете?»
Респондентам 2-й группы предлагали назвать 5 слов, которые у них ассоциируются с COVID-19. Полученные результаты оценивали методом контент-анализа.
Оценку нормальности распределения количественных признаков осуществляли с помощью критерия Шапиро––Уилка. В связи с тем, что большинство количественных признаков не подчинялось закону нормального распределения, они представлены в виде медианы (Ме), первого и третьего квартилей [(Q1; Q3.Статистическую значимость различий количественных признаков оценивали с помощью критерия Манна–Уитни, качественных – критерия χ2 Пирсона и точного критерия Фишера.
Различия считались статистически значимыми при p < 0,05.
Результаты
Динамика показателя самооценки респондентами риска инфицирования коронавирусом представлены на рис. 1. Видно, что недооценка риска заражения коронавирусом, отмеченная при первом анкетировании ЛЖВ, претерпела некоторое изменение в процессе развития эпидемии заболевания. Если доли выбора опции «риск такой же, как для большинства людей» существенно не изменились, то доля респондентов, отрицающих риск заражения, снизилась при увеличении доли респондентов, оценивающих риск как высокий.
На рис. 2 представлены результаты ответов на вопрос о чувстве беспокойства (тревоги) по поводу состояния здоровья в связи с COVID-19.
Из рисунка следует, что отрицание чувства беспокойствав динамике несколько уменьшилось, при этом возросла доля респондентов, отметивших часто испытываемое чувство беспокойства. Также во 2-ой группе впервые зафиксирован ответ «практически все время».
По шкале самооценки эмоционального состояния медиана в 1-й группе составила 9,0 [5,0; 8,0] баллов, во 2-й – 7,0 [5,0; 10,0] (р = 0,02). Самооценка 5 баллов и ниже по визуально-аналоговой шкале в 1-й группе зарегистрирована в 25,52% случаев, во 2-й – в 30%.
В 1-й группе доля опрошенных, отметивших максимально благоприятное эмоциональное состояние в связи с коронавирусом, составила 34,18%, во 2-й – 26,3%.
На вопрос-индикатор «Какие способы уменьшения беспокойства (стресса) в связи с коронавирусной инфекцией Вы используете?» ответили 71 (89,87%) респондент 1-й группы и 77 (95,1%) респондентов 2-й группы. Отрицали беспокойство 88 (11,3%) и 9 (11,7%) респондентов соответственно. Доля ответов «никакие» составила 16,9% (12 респондентов) и 27,3% (21 респондент) (р = 0,130).
Совокупный объем контента описания используемых респондентами способов снижения беспокойства составил в 1-й группе 66 единиц, во 2-й – 99.
Результаты контент-анализа стратегий поведения, направленного на снижение уровня беспокойства (стресса), представлены в таблице.
Анализ ассоциативного ряда, полученного после предъявления стимула «коронавирусная инфекция», показал, что выполнение задания было доступно 51 (62,9%) респонденту 2-й группы, объем полученного контента составил 196 единиц.
Структура ассоциативного ряда представлена на рис. 3
Наиболее полно была представлена группа ассоциативных ответов, связанных с медицинскими аспектами эпидемии. Она включала как описания проявлений заболевания («пневмония», «запах», «температура», «кашель»), так и предстваления о медицинской помощи («кислород», «врачи», «больница», «скорая»).
Группа ответов, связанная с профилактикой заражения, включала «маски», «перчатки», «антисептики», при этом чаще всего упоминались маски (59,5%).
Ассоциации, представленные выражением эмоций, были преимущественно негативными («страх», «тревога», «паника», «раздражение», «беспокойство») и включали представления о неблагоприятных обстоятельствах и исходе ситуации («смерть», «беззащитность»).
Ответы «эпидемия», «Китай», «статистика», «заразность» были отнесены нами к группе контента эпидемиологических характекристик заболевания.
Представления о ресурсах противодействия эпидемии включали ассоциации «семья», «друзья», «забота», «вера», «внимательность».
Ограничения, связанные с эпидемией COVID- 19, были представлены «неудобством», «стеснением», «локдауном», «принуждением». Социально-психологические последствия – «безработицей», «доходом».
Отрицание ситуации, предъявленной в ответ на вербальный стимул «коронавирусная инфекция», включало ответы «не верю», «флешмоб», «игра», «нажива», «политмомент».
Обсуждение
Опрос респондентов совпал с ростом числа заболевших коронавирусной инфекцией весной (1-я группа) и осенью 2020 г. (2-я группа) –– так называемыми волнами пандемии. Полученные данные показывают, что в период второй волны COVID-19 доля респондентов, оценивавших свой риск инфицирования как высокий, возросла в основном за счет снижения числа опрошенных, отрицавших риски заражения. Это, вероятно, связано с бóльшимóчислом заболевших по сравнению с весной 2020 г.: по данным Роспотребнадзора, за период опроса 1-й группы (21.05–15.06) в РФ было зарегистрировано 220 259 новых случаев COVID-19, тогда как при опросе 2-й группы (16.10–27.11) таких случаев было в 3,7 раз больше – 833 827 [4].
Динамика самооценки чувства тревоги/беспокойства в связи с пандемией показывает увеличение числа людей, испытывающих тревогу «часто» и «все время». Наряду с этим, внушает некоторый оптимизм тот факт, что респонденты 2-й группы предьявили большеспособов уменьшения тревоги/стресса (66 и 99 единиц контента соответственно). В обеих группах лидировали личные (индивидуальные) способы поддержания ментальной экологии. При этом доля респондентов, отметивших общение и взаимодействие с микросоциумом в 1-й группе была в 14 раз меньше, чем использование индивидуальных стратегий поддержания ментальной экологии (2,0 и 35,4%) во 2-й группе – в 3,8 раз (6,2 и 23,5% соответственно). Вероятно это связано с тем, что в период опроса 2-й группы осенью 2020 г. профилактические меры в отношении самоизоляции были менее строгими, что позволило респондентам использовать ресурс общения в микросоциуме (семья, близкие друзья и т. д.).
Во 2-й группе отмечено статистически значимое снижение роли религии и религиозных обрядов в снижении тревожности респондентов, впервые отмечена важность ограничения информационного шума о коронавирусе, использование только надежных источников информации. Обращает на себя внимание, что вэтой группе описаны дезадаптивные методики («употребление еды, алкоголя, курение»), хотя доля их была невелика (4,9%). Сон и отдых как способы снижения тревоги и стресса были актуальны только для респондентов 2-й группы.
Самооценка эмоционального состояния в баллах показала статистически значимое снижение показателя во 2-й группе (р = 0,02), что свидетельствует о бóльшемó эмоциональном неблагополучии респондентов, опрошенных во время второй волны COVID-19. Негативная динамика особенно актуальна в контексте рисков нарушения приверженности наблюдению и лечению ВИЧ-инфекции. Выявление снижения фона настроения у конкретного пациента требует консультирования и диагностики таких состояний, как депрессия, тревога, привлечения профильных специалистов при необходимости.
Показательно, что в ответах на стимульный материал 44,4%составили ответы, описывающие рациональный, медицинский компонент (25,5%) и профилактику (18,9%), 3-е место занимали негативные эмоции (18,4%), связанные с пандемией. Ответы, в которых респонденты опирались на ресурсы, составили лишь 9,2%. При этом, следует учитывать, что задание оказалось необычным и сложным для выполнения: значительная доля респондентов не смогла сформировать ассоциативный ряд.
Заключение
Исследование показало нарастающий уровень эмоционального неблагополучия в связи с эпидемией COVID-19 у ЛЖВ (негативная эмоциональная окраска ситуации, дефицит адаптивных методик снижения тревоги/стресса), что следует учитывать при консультировании в период пандемии и будущих компаний вакцинации таких пациентов.
